Пискун: Не пойму, зачем Симоненко должность генпрокурора, если они живут честно

Экс-генпрокурор, кандидат в депутаты от партии регионов Святослав Пискун заявляет, что будет голосовать против отмены депутатской неприкосновенности в новой раде. Он не отрицает, что обещание снять с депутатов иммунитет было всего лишь предвыборным трюком коалиции в прошлом парламенте.

– Святослав Михайлович, в 2006 году вы занимали 96-е место в избирательном списке Партии регионов, на этих выборах — уже 31-е. Чем можно объяснить такое стремительное продвижение по внутрипартийной лестнице? 

– В мае, когда я вернулся в прокуратуру, то занял принципиальную позицию и ни одной политической силе не позволил нарушать закон. Партия регионов оценила мои действия.

– И тем не менее во время избирательной кампании вы мало появлялись на публике…

– Я не был в числе VIP-агитаторов. Не потому, что мне не предлагали. Просто я не готов заниматься политикой в необходимом объеме. Да и язык юриста суховат…

– Правда ли, что в разгар кампании вы отдыхали за границей? 

– Избирательная кампания началась в апреле, поэтому было время и поработать, и отдохнуть. Я часто езжу за границу, у меня там много друзей. Среди них нынешние и бывшие прокуроры.

– Коммунисты сейчас говорят, что не прочь возглавить Генпрокуратуру и МВД. Фактически они предложили свои услуги «оранжевым». Как думаете, им это удастся? 

– Не пойму, зачем Симоненко должность генпрокурора, если они живут честно.

– У них есть реальные кандидатуры на этот пост? 

– Не знаю. Но это точно будет не Пискун.

– Почему? 

– Генеральный прокурор не должен быть предметом политических договоренностей. В ином случае — это карманная кукла, которую постоянно дергают за веревочки.

– Разве последнее ваше назначение не было результатом договоренностей? 

– Нет. Иначе я занимал бы эту должность до сих пор.

– Работая при правительстве Тимошенко, вы отмечали, что она не вмешивалась в вашу работу. 

– Никогда. И Янукович не вмешивался, и Кучма. Единственный человек, которому кажется, что прокуратура должна находиться только в его руках, — Виктор Ющенко.

– Не значит ли это, что вы готовы поддержать выдвижение Юлии Тимошенко на пост премьер-министра? 

– Моего голоса никто никогда не спросит, там и так достаточно голосов. Да и пар-ламент-то «оранжевым», в принципе, нужен только на один день: чтобы назначить премьер-министра и силовиков. А потом творить беспредел.

– И все же в Партии регионов есть люди, которые могли бы отдать свой голос за Тимошенко-премьера? 

– Если кому-то хочется, пусть голосует на здоровье. По-моему, голосование должно быть тайным. Чтобы политиков было видно по их профессиональным и личным качествам, а не по «цвету». Тогда за людей, которые сегодня на виду, завтра никто и голоса не даст. А люди, которые пребывают в тени, начнут проявляться. Перспективные, молодые политики.

– Это касается всех фракций? 

– Абсолютно. Депутаты испытывают на себе сильное давление. С одной стороны — это партийные боссы, с другой — политическая конъюнктура. Иногда депутатам приходится голосовать, «ломая себя через колено».

– Кто может стать министром внутренних дел от коалиции БЮТ и «НУ — НС»? 

– Думаю, милицию может возглавить Геннадий Москаль. Он больше всех устроил бы «оранжевую» власть, так как не задумываясь будет выполнять их установки.

– А что касается должности генпрокурора? 

– Пока работает Медведько, и я не вижу причин, по которым его могли бы снять. И, думаю, Верховная Рада на это не пойдет, тем более всем известно, что Верховный Совет не дал согласие на мое увольнение, и вопрос по моему гепрокурорству остается открытым..

– На что же при таких раскладах будет претендовать Луценко? 

– Очевидно, на должность вице-премьера по вопросам деятельности правоохранительных органов. Думаю, он хотел бы стать премьер-министром, но эта должность уже занята.

– Как вы думаете, «оранжевые» снимут депутатскую неприкосновенность? 

– Как, если для этого не необходимо триста голосов?

– А Партия регионов разве не поддержит? 

– Я буду голосовать против. Она нужна, чтобы депутаты не боялись выражать свои мнения и отстаивать свои убеждения. Завтра же начнутся политические репрессии, депутатов начнут «закрывать» в тюрьмы по надуманным основаниям.

– Кому конкретно из «регионалов» следует бояться отмены депутатской неприкосновенности? 

– Всем. И не только членам Партии регионов, но и других политических сил.

– Зачем тогда депутаты антикризисной коалиции перед выборами устраивали показуху, собираясь по этому вопросу в парламенте? 

– Я считаю, это было популистское решение. Хотя моя карточка, наверное, проголосовала, но я в тот день не был в парламенте. Это очень неумный шаг.

– Уходя с должности прокурора, вы утверждали, что Россия передаст образцы диоксина, которым могли отравить Ющенко. Это было сделано? 

– Я не знаю. Не интересуюсь, чем живет сегодня прокуратура и как идет расследование дел. Мне это интересно, но есть прокуроры, непосредственно расследовавшие дело.

– С кем была заключена договоренность о передаче диоксина? 

– Это было сделано на уровне заместителей генеральных прокуроров Украины и России, курирующих международные управления.

– Почему дело об отравлении Ющенко передали следователю Галине Климович? 

– Я считаю ее одним из лучших следователей, она объективная и порядочная. Если бы я побыл еще недели две генеральным прокурором, я бы назначил ее начальником следственного управления генпрокуратуры.

– Кто сейчас курирует это и другие резонансные дела в Генпрокуратуре? 

– Заместитель генпрокурора Николай Голомша, которому я передал в расследование это дело.

– Как вы можете оценить его работу? 

– Я знаю, что он будет стараться.

– В последние дни пребывания на посту генпрокурора вы ликвидировали должность прокурора Одесской области, и теперь занимавший этот пост Александр Галкин пытается восстановиться на рабочем месте…

– Мы ввели новую должность — заместителя генпрокурора-прокурора Одесской области. Это очень сложный в криминогенном плане регион, где должен руководить как минимум генерал-лейтенант.

– Василий Присяжнюк, который был назначен на эту должность, говорил о некой должности для отставленного Галкина…

– Этот человек не остался бы без работы. Его назначили бы прокурором другой области, где меньшие объемы работы. Если бы я остался в Генеральной прокуратуре.

– Почему прокуратура продолжает настаивать на том, что российский бизнесмен Курочкин виновен, даже после его смерти? 

– Это нормальный уголовный процесс. Прокуратуру не устроило решение суда — вот и подала апелляцию. Курочкина я не знал, и этого дела тоже.

– Генпрокуратура провела проверку по факту смерти акционера телеканала «Интер» Игоря Плужникова, на чем настаивал ваш соратник по Партии регионов Владимир Сивкович? 

– Ко мне Сивкович с таким вопросом не обращался. 

– В Лондоне Игорь Коломойский и Константин Григоришин судились за акции обл-энерго. В этом споре вы выступили в качестве свидетеля. О чем были ваши показания? 

– Меня спрашивали, почему было закрыто уголовное дело против Коломойского, которому вменяли покушение на убийство. Я сказал объективно, что участие бизнесмена в этом деле не было доказано. Я честно исполнил свой гражданский долг и дал показания.

– Бродский говорит, что был посредником между вами и Коломойским, который по-просил о содействии…

– Он пришел ко мне на прием и сказал: «Святослав Михайлович, в стране происходит беспредел». Коломойского хотели объявить в розыск, чтобы он не мог приехать на Украину. Вопрос касался бизнес-интересов «оранжевых». Я тогда нашел в себе силы и сказал подчиненным: «Разберитесь по закону». Мне потом доложили, что часть дела явно сфабрикована. Больше этим делом я не интересовался. Я понимаю, что тогда открыто и явно выступил против «оранжевой» власти. 

– Вы знакомы с Коломойским? 

– До этого я ни разу Коломойского в глаза не видел и подтвердил это в суде. Впервые я увиделся с ним через год, мы случайно встретились в кафе и познакомились, но тогда я уже не был генеральным прокурором.

– Касательно Никопольского завода ферросплавов, там ведь тоже есть интересы Коломойского, а также Виктора Пинчука. Дело о его реприватизации заглохло окончательно? 

– В свое время я подавал иск по этому предприятию, результаты — в суде.

– Завод был приобретен законно? 

– Если разбираться, кому и что принадлежит в Украине, думаю, процентов 80 собственности окажется приобретенной незаконно.

– Никопольский входит в это число процентов? 

– Я не занимаюсь никопольскими заводами. Таких заводов в Украине тысячи. И многие из них проблемные. А вас не интересует, скажем, борьба с коррупцией?

– Имеете в виду вашу идею о введении должности прокурора-антимафии? 

– Этот человек будет иметь большие полномочия, чем генеральный прокурор. Кстати, он может привлекать к ответственности генпрокуроров! 

Это целая система правоохранительных институций, которые необходимо создать на Украине. Сюда же входит и система народного комиссариата по борьбе с организованной преступностью, которая подчинена генеральному прокурору-антимафии. Эту систему будет формировать исключительно парламент по представлению президента Украины. Ведомство прокурора-антимафии будет заниматься исключительно вопросами борьбы с коррупцией и мафией. Такая система уже отработана в мире, а одним из первых прокуроров-антимафии был Романо Проди, нынешний премьер-министр Италии!

– Кстати, а чем закончилась история с якобы незаконно приобретенной недвижимостью судьи Конституционного суда Сюзанны Станик? 

– В мае, будучи генпрокурором, я не получал никаких документов от Службы безопасности о Сюзанне Станик. Я ждал этих документов, должен был перед президентом отчитываться, но их не было.

– Каков ваш годовой доход? 

– Точно не помню, по-моему, около 277 тысяч гривен. Я достаточно зарабатываю, потому что у меня звание, ранг. Есть квартира в Киеве, машина.

– То есть вы живете на одну зарплату? 

– Сейчас я живу на доходы жены. Она — частный предприниматель, неплохо зарабатывает. Вместе с нею мы декларируем около пятисот тысяч.

– Возможна ли четвертая каденция Пискуна на посту генпрокурора? 

– Только не при сегодняшнем президенте.

"Дело", 15 октября 2007 г.