20 Февраля 2018

Тарута: Тарута: Я готов быть президентом для того, чтобы убрать полномочия президента

Он довольно долгое время занимался бизнесом. В 90-х вместе с Виталием Гайдуком создали одну из самых мощных корпораций в Украине "Индустриальный союз Донбасса". На все интервью во всех вопросах о политике он говорил: «Я не хочу быть политиком, я занимаюсь бизнесом, это меня интересует». Несмотря на обещания не заниматься политикой, он все же ею занялся. В 2014-м он стал главой Донецкой областной государственной администрации. А затем был избран народным депутатом Украины.

Для знакомства - 10 фактов из жизни Сергея Таруты.

62 года. Родился в селе Виноградном Донецкой области.

Имеет два высших образования. В 1979 году окончил механико-металлургический факультет Ждановского металлургического института. А в 1999 году получил диплом менеджера внешнеэкономической деятельности в Донецкой государственной академии управления.

Прошел путь от мастера до заместителя директора "Азовстали".

В 1995 году стал соучредителем внешнеторговой фирмы "Азовимпекс" и исполнительным директором корпорации "Индустриальный Союз Донбасса", позже - председателем совета директоров корпорации "Индустриальный союз Донбасса".

В марте 2011 года он вместе с Виталием Гайдуком занял 428-е место в списке самых богатых людей планеты, составленный журналом Forbes (всего в рейтинге было 1062 человека из разных стран мира). В бывших компаньонов по ИСД издание насчитало $ 2,7 млрд.

2 марта 2014 был назначен главой Донецкой областной государственной администрации. В октябре того же года оставил эту должность.

На досрочных парламентских выборах 2014 избран народным депутатом Украины в одномандатном округе №58 Донецкой области.

Интересуется трипольской культурой. Коллекционирует скифское золото. Был одним соучредителей Музея национального культурного достояния "Платар".

Один из основателей и лидеров партии «Основа».

Женат. Воспитал двух дочерей.

 

Все ли верно в этой десятке, господин Сергей? 

Да, это часть моей истории.

 

Спасибо. Продолжаем творить историю дальше. Переходим к блиц-опросу. Будут короткие вопросы и такие же короткие ответы. У Вас будет 40 секунд на каждый ответ. Отсчет - на видео на стене.

Итак:

Было когда-то Вам стыдно за свои действия?

Нет, никогда не было стыдно.

 

Ни в политике, ни в бизнесе?

В политике я совсем недавно, а что касается бизнеса, касается моей деятельности: я закончил институт, пришел на металлургический комбинат, сначала в Мартене, это очень тяжелая работа. Затем был директором по внешней деятельности. Затем создал компанию, и всегда это была репутация, правильная стратегия, правильная команда и мой успех - это опыт. В политике я никогда не был. Это не я пришел в политику. Это политика пришла за мной.

 

Поскольку Вы говорите о своем успехе, спрошу, что Вы считаете своей самой большой победой?

То, что все же я с идеи создал одну из крупнейших компаний в Украине. Это была одна из крупнейших украинских компаний и одна из самых динамично развивающихся в мире. Более того, мне удалось создать вместе с моими партнерами из Италии крупнейшую в мире компанию трейдинговую «Дуферко». И защита Мариуполя. Освобождение и защита Мариуполя, я думаю, что это две крупнейшие победы. Когда компания на пике, была капитализация у 18 млрд. С, скажем так, 20 тыс уставного. И это - только стратегия, репутация на Западе, никакой политики, никакого админресурса. Только правильная стратегия и репутация. 

Были ли у Вас поражения?

Поражения всегда, но они делают тебя сильнее и дают возможность понять, что не так, откорректировать и идти дальше. Важно: ты достиг цели, которую ставил? Да. Я всегда достигал. Я хотел быть футболистом, хотел быть космонавтом, был и там, и там. Практически занимался космосом, но не хотел выезжать из своего родного дома. Надо было помогать своим родителям. У нас большой огород был. Надо было помогать и учиться. Потом хотел стать директором, стал директором на металлургическом комбинате. Потом хотел, чтобы был самый лучший комбинат у нас, в Украине, он был лучший. Затем сделать самую лучшую компанию, удалось. Теперь хочу сделать самую лучшую Украину.

Мы об этом поговорим в течение нашей программы.

Предлагали Вам когда-либо взятки?

Нет, не предлагали. Ну как, когда я был директором, да, тогда предлагали. Но все знали, что нет той суммы, которая может изменить мою позицию. И, кстати, человек, который потом стала одним партнером, сказал: я впервые встретил человека, который не берет взятки. И начал уважать, и после этого пытался как-то познакомиться и дальше работать. Знаете, репутация - это то, что как пиксели или предметы составляют всю жизнь. Ее ты можешь потерять за одно действие. И поэтому главное - это репутация. Это - главный капитал.

Приходилось ли Вам давать взятки? Вы занимались бизнесом, очень крупным бизнесом, разная власть была в Украине. Приходилось давать?

Мы же выживали как-то. Мы понимали, что просто наезжали правоохранительные органы, налоговые органы, особенно налоговые. Никто, к сожалению, не получал возврат НДС взятки.

Сколько стоил Сергея Тарута в 2004 году?

Это сколько стоила компания, а не Сергей Тарута. Сергей Тарута как стоил то, что есть, мои позиция, мой личный капитал, а не деньги. Я никогда не жил каким лишним жизнью с точки зрения дворцов, пароходов, я скромно жил всю жизнь. И для меня духовные ценности всегда были больше, чем личные. Все, кто меня знают, они знали, что у меня было очень аскетическую жизнь. Но я строил музеи, строил парки, строил заводы, строил многое в своем мире, и не только в Украине, но и по всем остальным странах, практически на всех континентах, и это была моя главная задача, миссия. Это развитие, развитие, и это - главный мой капитал.

Сколько стоит политик Сергей Тарута в 2018 году? Несмотря на то, что Вы начали создавать свою партию, и вообще ситуация изменилась, то есть Вы стали публичным персонажем, хотя политикой Вы всегда занимались, только опосредованно.

Я занимался политикой металлургической отрасли с точки зрения развития, с точки зрения того, что я от металлургической отрасли представлял Украину на многих форумах. И я всегда как раз этим занимался - политикой металлургической. Политикой той, которой сейчас, никогда не занимался. Но мне предлагали практически все политические партии быть одним из лидеров и предлагали большие искушения и точно я не купился - нету тех денег, которые на сегодняшний день заставят меня принять решение, которое будет дискредитировать мою репутацию. Поэтому нет тех денег, которые меняют мой курс и мою репутацию.

Трудно купить мультимиллионера, конечно. 

Знаете, один мой друг говорил, что нет тех денег, которые смогут меня убедить в обратном. Если у тебя есть четкая позиция. Потому что репутация - это главный капитал человека. 

Мечтаете ли Вы стать президентом Украины?

Мечтаю изменить страну. И я мечтаю, чтобы все-таки мы изменили институт президента. И для этого - да, я готов быть президентом для того, чтобы убрать полномочия президента. Потому что они сегодня мешают. У нас надо, чтобы была парламентская республика. А не президентско-парламентская. У нас парламентско-президентская, де-юре у нас парламентско-президентская, а де-факто - президентско-парламентская. Где каждый президент пытается все больше и больше брать полномочий и управлять. Сегодня в нас нет четкой ветви власти президентской. У нас только три ветви власти - законодательная, исполнительная и судебная. К сожалению, у нас эта постоянная борьба. И поэтому нам надо изменить страну. Меня должности никогда не интересовали. Если бы хотел, я мог бы быть премьером, мне предлагали, первым вице-премьером, более того, я бы тогда еще поставил цель быть президентом, я этого никогда не хотел. А сейчас я вижу, что страна разрушается. Сейчас угроза. И поэтому я пришел в политику - политика пришла за мной. Я не хочу уезжать из этой страны.

О том, как Вам предлагали, мы это вспомним, это 2006 год, если я не ошибаюсь. Я Вам напомню в течение программы. Кем Вы хотите себя видеть через 10 лет?

Я хотел бы себя видеть снова в бизнесе, хотел бы, чтобы изменилась страна, чтобы страна была той страной, которую мы сформулировали в «Стратегии развития Украины до 2030 года», чтобы страна была в 30-ке крупнейших стран мира, чтобы страна достигла уже европейским стандартов не только по ценам в магазинах и по тарифам, но и по доходам населения. Это значит минимальная средняя зарплата должна быть 1200 евро, а пенсия - 450-500 евро. И хотел бы, чтобы никто отсюда не уезжал. Чтобы мы смогли в том числе с партией «Основа» достичь этой цели, и я вернулся, занимался тем, чем всегда занимался, и в этом - мой комфорт.

Спасибо за блиц-опрос. Переходим к основной части нашей программы.

 

Свой путь в бизнесе, как Вы рассказывали, Вы начали с огорода родителей, на котором они выращивали овощи и зарабатывали себе на учебу. Впрочем, первые свои серьезные деньги Вы заработали, создав внешнеторговую фирму "Азовимпекс". Чем занималась эта компания? Вы упомянули о том, что вы были директором внешнеполитической деятельности на «Азовстали». Это была компания при «Азовстали»? 

Нет, это была не при «Азовстали». Действительно, я начинал с огорода, с 7 лет. И практически до 1993 года, с 1962-63 до 1993-го город - это была единственная возможность жить и зарабатывать, у нас трое братьев было, большая семья была и тогда зарабатывали большие деньги. Но это был очень тяжелый труд. Три урожая, начинали с конца января - 22-23 января набивали парники, затем пленки, огороды, и тогда зарабатывали 15-17 тысяч рублей. По тем меркам это были очень большие деньги, но это очень и очень тяжелый труд был. Это мы понимали, и учиться надо было, прочее. А когда я тогда сделал действительно лучший в Украине - в Советском Союзе, затем в Украине комбинат, первый в Украине продавал, торговал в Европе, США, по всему миру. Другие только учились, а мы уже это делали. А потом возник конфликт, как всегда. Уже все начали меняться, начали зарабатывать. А у нас есть репутация, много денег на счетах комбината, но директор не может зарабатывать, потому что мы все делали прозрачно. И тогда возник конфликт. Это привело к тому, что была оппозиция. Говорю: «Так, мы не можем дальше делать вид, что мы не видим Ваши попытки, я иду». И когда я написал заявление, что я не согласен с политикой директора завода, то со мной пошли все, кто был моей командой. Это как с Сент-Экзюпери: ты ответственен за того, кого приручил. И они сказали, это была их личная позиция, мы идем. А все только начиналось, трансформация, 1995-й год, это было так еще - тем не знаешь, куда идешь. У нас был очень большой опыт, лучший в Украине, это внешняя деятельность, продажа металла. А тогда было очень много бартерных схем, многие имели этот металл с заводов и ничего не мог с ним сделать. И тогда мы создали эту компанию, которая продавала для всех, кто имел этот ресурс, в США за большие деньги, в Европу продавали, и для них это было очень удобно. И тогда были первые деньги, они шли на развитие. А не на личную жизнь.

 

Родной брат Ваш был руководителем этой компании.

Затем брат приехал, когда отец умер, а я уже ездил больше по всему миру. Он строитель. Он с шести лет мечтал быть строителем, тогда уже возглавлял большой трест в Волгограде, строил большой металлургический завод, был руководителем этого строительства. А нам надо было строить уже корпорации наши, металлургические предприятия. Он вернулся и тогда возглавил.

 В 1995 году Вы вместе с партнерами создали "Индустриальный союз Донбасса". Вашим партнером был Виталий Гайдук.

Позволю себе цитату: "Виталий Гайдук никогда не возглавлял и не работал в корпорации ИСД. В свое время, работая в Донецкой облгосадминистрации заместителем председателя, он выступил в роли идеолога создания региональной структуры, которая поставляла бы газ как ликвидным, так и неликвидным предприятиям и обеспечила расчеты за топливо. Таким трейдером и стал "Индустриальный союз Донбасса". Не более того ... "(" Зеркало недели ", 27 января 2001).

С Гайдуком Вы были настоящими партнерами или все же в начале он был Вашей "крышей"?

Нет, не был политической крышей. Это была тогда идея. В то время практически вся страна столкнулась с большой проблемой - развалился Советский Союз, развалились рынки, и колоссальные долги во всех предприятиях: и в Донецкой области, и везде. И тогда возникла идея - не только в Донецком регионе, а также в Луганской, Харьковской, Запорожской, Днепропетровской сделать такую ​​компанию, которая была бы и «госснабом», и «госпланом» для того, чтобы деньги ликвидных предприятий не шли трейдерам, а оставались внутри и за такие сложные схемы все-таки рассчитываться с поставщиками газа продукцией этого региона, а не деньгами, как это было. И тогда возникла такая идея. И в эту идею мало кто верил. Но были основаны ИСД, Луганский ...

Единые энергетические системы?

Все создали. И начали приглашать, никто не хотел, в это никто не верил. Там учредителями были Академия инженерных наук, Академия экономических наук, Гайдук был одним из авторов этой стратегии с точки зрения стратегии - как это делать. И тогда все директора, все мощные лидеры в то время отказывались - никто не верил. Тогда предлагали. Говорят, есть такой романтик, достиг на «Азовстали» очень большой цели, ну если он захочет - давай. И меня тогда пригласили. Друзья говорили: куда ты едешь - Донецк, там стреляют, убивают, не езди туда. И мне удалось за полтора года из компании, которую мало кто знал, и почему я там стал совладельцем, а потом Гайдук? В это никто не верил, и поэтому не было желающих зайти туда, в эту компанию. А когда уже увидели. У нас Торгово-промышленная палата была сначала, хотели сделать неприбыльная, потом поняли, что, если хозяйственная деятельность - это уже все. Но какая была главная идея? И почему меня пригласили? Донецкий регион производил трубу большого диаметра. И это надо было «Газпрому», это надо было и Узбекистану, и Туркменистану. Но сам Трубный завод - он ничего, газа на 60 тысяч потреблял, электроэнергии - на 120 тысяч, а надо было все ресурсы Донецкого региона так между собой согласовать для того, чтобы уже этой трубой рассчитываться. У нас была программа на «штрипс-труба-газ». И это как раз меня пригласили как металлурга, и я пришел не как газовик, а металлург, который создает эту цепочку, чтобы и «Азовсталь», и Ильича делали этот металл, который ранее закупали из Италии, и вместо итальянской трубы делать с нашего донецкого и трубой рассчитываться с «Газпромом». И тогда мы как раз это сделали, за 2 года мы рассчитались полностью по всем долгам Донецкого региона.

Вы упомянули о том, как реагировали Ваши друзья на отъезд в Донецк, и я спрашиваю. Расскажите, как Вам, интеллигентному человеку, с двумя высшими образованиями, удалось создать бизнес на Донбассе, где долгое время правил, в принципе, криминалитет? Потом пришли люди, которые имели много денег. Как Вам удавалось работать в середине 90-х? Мы помним, что это за время было. Щербани - Евгений и Владимир. Евгения Щербаня уже нет, Владимир Щербань живет где-то в Сумской области после того как отсидел в США. Как Вам удавалось работать на этом рынке и по тем правилам, которые навязывали Вам?

Мне не навязывали правила.

Вы устанавливали правила?

Да. И они понимали, что профессионалы нужны были. Мелкие истории были. Была первая история, когда на «Азовсталь» приехал Евгений Щербань, я его не знал вовсе. Я вырос в той семье, где даже голос не повышали, была духовная гармония, где никогда не ссорились. И нас на улице, пригороде Мариуполя, это была когда-то немецкая колония, когда немцы уехали и туда переехали родители из Кривого Рога. Хочу сказать, что это была стерильная среда, где никто не ссорился, не дрался, у нас в семье никто не ругался и я до сих пор никогда не ругаюсь, и я всегда понимал, что я делаю Божье дело и потому Бог мне помогает. И когда я возглавлял на «Азовстали» внешнюю деятельность, был директором, и приехал тогда Щербань и говорит: у нас есть квота на 800 000, и вы будете продавать металл через нашу квоту. Директор боялся, он понимал, кто они такие, я тогда не понимал. Я этой жизни не знал, потому что рос в другой среде. Директор говорит: как вы договоритесь с Тарутой, так и будет. И тогда они пришли ко мне, но уже не сам Щербань, а его руководители. И говорят: так и так, будете продавать через нас. А тогда «Азовсталь» был продвинут уже в Украине, мы уже имели свои представительства по всему миру, открыли свои филиалы в Брюсселе, в Лондоне, в Риме, в Кельне, в Нью-Йорке. И мы уже имели свою сеть, по которой продавали на 100-150 долларов дороже, чем другие предприятия. Говорю - нет, вы будете продавать через нас. Он говорит - лицензии на нашу компанию. Говорю: возможно, по-вашему, но мы будем продавать напрямую, мы не будем разрушать рынок, который мы создали. Это такая наша позиция. Директор говорит: я ничего не могу сделать, договаривайтесь с Тарутой. И было давление, подожгли дом - они не они, затем директор сказал, что меня даже заказали и он узнал и сказал, чтобы этого не делали. Была такая история - три месяца они пытались передавить. А потом я сказал: будете работать через нас, это будет выгоднее и заводу, и вам. В конце концов они меня не переломали и поняли, что можно работать и зарабатывать еще больше, но чтобы государство не теряло, чтобы комбинат не терял. И они больше заработали, потому что мы продавали не по бросовым ценам, как другие делали. И после этого они начали уважать. И когда речь шла пригласить кого-то, никто не хотел идти на ИСД, никто не верил в это, то они сами сказали: а у него есть позиция, мы ему верим, потому что он жесткий в позиции и он не будет ничего воровать, а будет помогать региону развиваться, потому что мы уже проверили. Так я там оказался. Да, было сложно, но я работал, до 3-4 ночи каждый день. Они посмотрели, то это невероятное команду, которую брали с улицы, а затем отсеивали, такой жесткий отбор, и мы сделали мощную компанию. А когда мы создавали компанию, уже другие компании платили втрое больше, ни один из моих менеджеров не перешел и в другую компанию, потому что был корпоративный дух, это была компания, которая наиболее динамично развивалась.

Параллельно с созданием ИСД в Днепропетровске были создана крупная корпорация «Единые Энергетические системы Украины». Очевидно, в свое время, при премьере Лазаренко «Единые Энергетические системы Украины» пытались все-таки стать лидером в Донецком регионе, на что Вы также претендовали. Вы же давно знакомы с Юлией Тимошенко. Что скажете о ее деловых качествах?

Я не очень часто с ней тогда встречался, встречался с командой. Но хочу сказать, что она тогда была такая успешная бизнес-леди, была очень договороспособной. Да, они пытались зайти в Донецкую область и быть альтернативой, но они поняли, что им не хватает понимания и не хватает команды, которая могла бы делать это очень тяжелую схему. Это толлинговые операции были, очень сложная история. Они пытались нас сначала выжать, потом поняли, что для них это будет хуже, потому что они имели тогда 3 миллиарда квот на 3 миллиарда кубов газа, и надо было куда-то прийти. А мы сказали, что продукцию вы можете получить. Вы сами не создадите, потому что это очень сложно. Они пришли, год проработали с нами, и я с Юлей, возможно, дважды встречался. Больше - с командой. Ее команда была очень успешной. Если мы договаривались, то все работало, как часы. Затем они пытались уже на 1997 год нас соблазнить, приехали ко мне и говорят: «Вы показали свой успех, переходите к нам, есть указание с Вами переговорить». Я говорю: «Нет, позиция наша такая - или вы будете работать с нами, или мы полностью идем с этого рынка. Вы заходите, но мы к вас не будем интегрироваться».

И они поняли мою позицию и больше этот вопрос не ставили. Но хочу сказать, что все условия этих договоров, которые были, четко все выполнялось. И тогда это компания, которая была очень успешной.

 

 Верите ли Вы, что Юлия Тимошенко станет следующим президентом Украины? Как президентом будет Юлия Владимировна?

Я думаю, что у нее есть амбиции, амбиции были давно. Мне тогда хотелось, чтобы победил не Янукович, а Тимошенко, потому что Тимошенко гораздо была государственная по сравнению с Януковичем, я это публично говорил. И вы знаете, что в Донецком регионе говорить открыто, говорить публично и быть оранжевым - это было не то что не модно, но и опасно. Но я и на телевидении говорил, что Янукович будет плохой президент, Тимошенко будет лучше. Да, возможно, скажем так, это не та мечта, которая требовалось для Украины тогда, но это намного лучше, потому что для нее государственные интересы тогда были гораздо важнее, чем личные. И поэтому я тогда говорил, что она лучше, сам голосовал за нее, кстати, и сейчас голосовал, потому что понимаю, что и Порошенко - это не намного лучше, чем Янукович. Я всегда публично говорил свою политику и открыто голосовал. Более того - своих родственников на это убеждал. Теперь, что мы видим? 75 процентов сегодня население все же хотят новую политическую силу, новых политиков. Это сегодня потребность общества. Как в этом формате Юлия Владимировна впишется - это очень тяжелая для нее будет задача - победить. Если будет Порошенко и она во втором туре, она побеждает. И я буду голосовать за нее. Если Юлия Тимошенко и кто-то другой, кто-то другой гораздо будет иметь преимуществ, потому что общество хочет новых политиков. И это надо учитывать. В том числе и Юлии Владимировне. И я ей много раз говорил: Юля, ты проанализируй, почему ты проиграешь? Надо сделать выводы, кто у тебя в команде плохо работает? Ты должна изменить, в том числе у нас по Донецкому региону - человек, который не имеет совершенно авторитета. И я ей столько раз говорил: измени, потому что никого ты не победишь. К сожалению, она хочет победить старыми инструментами старой команды. Я в это не верю. Если она хочет меняться, надо сменить команду.

Вы сказали о том, что вы были оранжевым. В 2004 году Вы поддерживали Виктора Ющенко. Хотя команда Януковича была достаточно сильная и агрессивная в то время и Вам, очевидно, сложно все же работалось.

 

Вы достаточно хорошо знаете Виктора Януковича. Он был одним из тех, кто представлял "донецких" во власти. Вы с Виталием Гайдуком всегда держались в стороне от тех "донецких". Более того - в 2004 году неожиданно для того же Януковича, стали поддерживать Виктора Ющенко. Позволю себе цитату:

"Когда страна была в опасности, то я не имел права оскверниться и должен был высказать свою позицию" ( "Украинская правда", 29 ноября 2005).

 

Почему Вы все же поддержали Ющенко, а не Януковича? Как на это отреагировал Янукович? Вы же в среде Януковича работали.

Я в среде Януковича не работал. Я работал регионе, где был Янукович. Но я всегда имел свою позицию. И он уважал эту позицию. Он видел, что это успешная компания. Кстати, это первая компания в Украине, которая делала настоящую практическую евроинтеграцию. Мы первые победили, это был очень большой конкурс. Это была продажа большого, 90 процентов, всей металлургии Венгрии. Там участвовали все лучшие мировые лидеры по металлургии. И здесь маленькая компания из Донецка и побеждает всех грандов. Затем такая же история. Уже 2004 год. В Польше - приватизация Гуты Ченстохова, и мы побеждаем и там. Побеждаем кого? Mittal. И Янукович понял, что у меня очень большая репутация на Западе. И он видел, что я создаю очень большую компанию, которая по налогам практически была после «Нафтогаза» второй в Украине. Мы больше всего платили налогов. И он не мог не учитывать это. И поэтому он уважал мою позицию. Он не мог бороться со мной напрямую. Но я всегда имел свою позицию, более того, кого он обижал - я помогал, и когда я видел, я понимал, куда пойдет страна, если Янукович. Потому что у него была уже четко выраженная история быть диктатором. И я тогда хотел, как желало общество, что придет демократический Ющенко, и мы изменим всю страну. Меня, когда я впервые встретился с Ющенко, он сам инициировал это, и он говорит: «Сергей, моя мечта - чтобы мои дети не знали фамилии президента». И этим он меня подкупил - это правильный тезис. Чтобы Украина не зависела от того - хороший или нехороший президент, важно, чтобы работали все институты. И я говорю: давайте договоримся, как мы изменим институты, как мы создадим государство - рыночное, а не монопольно-олигархически политическое, как мы сделаем так, чтобы было доверие западных партнеров. Я работаю с крупнейшими компаниями в мире, инвестфондами. Корпорация - единственная на постсоветском пространстве имела кредитную линию 3 млрд долларов, это западных банков. Это в том числе Международная финансовая корпорация, это Всемирный банк, который тогда давал мне вдвое больше денег для компании, чем Украина. Это были большие деньги и дешевые деньги - 2 процента, через 7 лет возвращать. Я знаю очень много инвестфондов. Мы сможем в Украине вливать через это доверие сотни миллиардов. Давайте мы это изменим. Он мне это обещал, что вот на этой платформе мы будем менять страну и делать правильную, рыночно, социально справедливую и политически немонопольную - как раз это было главным, что объединяло. И поэтому я предлагал всем голосовать за Ющенко. Но он, к сожалению, совершенно не оправдал, и это было самое большое разочарование. Потому что я не имел никаких надежд и относительно Януковича, и относительно Порошенко, я уже понимал, куда будет двигаться страна.

О Вашем знакомстве с Виктором Ющенко слагают легенды. Говорят, что в 2004 году Вас познакомил известный коллекционер, основатель коллекции "Платар" Сергей Платонов. Это так?

Это правда. Это человек был колоссально государственный, который все, что в этой семье было - все деньги, большая коллекция картин, которые они продавали и покупали все, что вывозилось из Украины, - трипольский период, киевский, сарматский. Он говорит - надо это сохранить для Украины, хотим сделать музей, чтобы это оставалось в Украине. И потом, когда я познакомился с ним, он говорит: Сергей, у меня нет денег уже, помоги мне это сохранить для Украины. Я познакомился с ним, и всегда государство для него было главнее всего. И он говорит- я знаю Ющенко, давай мы встретимся и давай проговорим. У тебя есть понимание, какую экономическую модель надо делать, чтобы мы имели очень стремительное развитие Украины. И мы встретились у него. Я говорю: «Янукович - это зло, давайте, Виктор Андреевич, встретимся, чтобы изменить эту систему». И мы встретились, это был октябрь 2004 года, и мы мечтали о конструкции страны. Как сделать у нас справедливую судебную систему, кто был бы правильным прокурором, не лоббировал бы структуры, а сделал бы нашу независимую систему. И тогда мы как раз разрабатывали эту концепцию новой Украины, и на базе этой новой Украины мы и объединились с точки зрения поддержки. Я поддерживал его, и не только морально, публично. Но и финансово.

Сергей Платонов умер практически сразу после инаугурации Виктора Ющенко. Говорят, что он брошь с его коллекции была на Екатерине Ющенко во время церемонии инаугурации. Или это какие-то слухи?

Это правда, было это нормальная традиция, когда из музея взяли брошь для участия в инаугурации. Затем она вернула.

 

А что сейчас с этим музеем?

Он есть, экспонируется. Более того, мы сделали выставку в Варшаве, было две выставки в Ватикане, была очень классная у нас выставка в шести музеях, это вместе с артефактами Киево-Печерской лавры, Львовского музея. И мы по шести крупнейших музеях США сделали этот тур, он назывался «Украина - миру», где полтора миллиона тех, которые увидели совсем другую Украину. Сейчас она у нас экспонируется в Киево-Печерской лавре, в двух львовских музеях, в Острожской академии, в Кировоградской области. Мое задание, чтобы наша молодежь, наши люди все же понимали, что Украина имеет колоссальную историческую и культурную историю, достижения. И это то, что не имеют практически ни одна европейская страна. Многие артефактов, которым 7тысяч лет. У нас трипольская культура, Триполье-Кукутень, занимаюсь этим вместе с президентом Румынии, чтобы эта культура была известна всему миру. Потому что раньше Россия, Советский Союз это не давал, чтобы оно было известно, чтобы не было национального поднятия культурной идентичности Украины. И моя задача - чтобы каждый украинец знал, что мы очень культурная историческая нация, и это была одна из национальных идей. Поэтому моя задача - это просвещение.

 

Вы упомянули о том, что Вам предлагали разные должности, но вы отказывались. В апреле 2006 года Вас называли одним из вероятных кандидатов на пост премьер-министра Украины. Тогда Вы заявляли, что Вас больше интересует работа в "Индустриальном союзе Донбасса".

Вы знаете, должность это не цель, это инструмент. Надо понимать, что ты можешь сделать этим инструментом. Мне Янукович предлагал быть первым вице-премьером. Я говорю: «Виктор Федорович, обслуживать Ваши интересы? Извините». Поэтому ты можешь принимать какую-то должность, если ты имеешь инструменты для изменения этой системы. Для этого надо, чтобы была политическая воля, а я не вижу политической воли для того, чтобы менять страну. А я не вижу изменений. Мы увидели, что появились те же друзья президента, которые дальше занимались тем же, что делала предыдущая власть. Поэтому у нас олигархическая система не изменилась. Поэтому ты можешь прийти тогда, когда ты будешь эффективным. А эффективным - если есть желание менять все институты. Поэтому надо политическая воля. И почему я принял решение тогда создать политическую силу? Это не от того, что мне хочется в политику. Мне никогда не хотелось в политику, а я вижу, что разрушаются наша страна, и другого инструмента, чтобы изменить страну, кроме политического, ты не можешь сегодня выбрать.

2 марта 2014 Вы были назначены главой Донецкой областной государственной администрации. Вы руководили областью в самые трудные времена - начало агрессии, а затем - и оккупации. Кто-то говорит: Тарута многое сделал. Кто-то говорит: Тарута не смог удержать ситуацию в Донбассе. Что мог Тарута тогда сделать и чего не мог?

Я сделал даже больше, чем мог тогда губернатор. Потому что, к сожалению, у губернатора были только экономические функции и социальные. Он не имел никакого влияния на силовые структуры. И я не хотел, это меня попросили. Более того, я понимал, что для меня, когда там были российские партнеры, это для того, чтобы у меня тогда Янукович не забрал бизнес, я понимал, что он создаст такие условия, чтобы забрать бизнес. И тогда возник вопрос, как же все-таки выжить, когда будет Янукович президентом. Я понимал, что будут сдерживать условия только российские партнеры.

50 процентов ИСД Вы продали?

Они говорят, мы готовы, но вы управляете компанией. Мы ничего не понимаем. Я понимаю, что  я жестко заявляю позицию. А когда ты принимаешь решение, это уже черта, я уже понимал, материальные последствия будут для меня. Но государственные интересы всегда были для меня впереди всего, самыми главными. И тогда я понимал, что нет у них другого варианта, у руководства государства, если они предлагали мне. И я долго, три дня, еще думал. Потом увидел, как все это расшатывается. Более того, администрация уже занята. Ты губернатор, у тебя не место, где сидеть. И за тобой постоянно гоняются. И это был очень важный вызов, но я понимал, что надо сейчас помогать государству. И тогда я постоянно предлагал, что надо шаг делать заранее, не далее уже реагировать на те события, которые произошли, а понимать, как будет делать Россия, и предупреждать. Я постоянно говорил руководству государства: надо это делать, это делать, но никто не слушал.

А особенно когда пришел Порошенко, говорит: «Да я лучше знаю, чем Вы". -

«Я только что приехал оттуда, я Вам говорю: так и так». - «Да нет, ты ничего не знаешь, я все знаю».

Я говорил, как надо делать. Более того, я готов был возглавить операцию, чтобы исключить этот силовой сценарий. Но никто не прислушался. Единственное, что мне сказали, что есть Мариуполь, мол, занимайся защитой Мариуполя, освобождением и защитой Мариуполя. И что удалось сделать? То, что никто не делал. И это не за государственные деньги, это за свои деньги, за мои и брата. У него очень большая была строительная компания, мы сделали противотанковый ров через две недели. Никаких государственных денег. Там строят сейчас, видим миллиарды денег и до сих пор ничего не сделано. Мы за две недели полностью сделали траншею по всей донецкой границе. 4, 5 метра ширины, 2, 5 глубины, и отвал в нашу сторону, они не могли перейти. Более того, мы сделали эту линию обороны, которую Россия не могла взять. Это все было за наши деньги и за то, что помогали бизнес-предприятия. И мы создали то, что защитило Мариуполь. Потому что Мариуполь - это главный город для реализации проекта «Новороссии». Я хочу сказать, что если бы не было бы меня и команды, то вероятность того, что в них проект этой «Новороссии» создался бы, захватили бы Мариуполь - 95 процентов, мы Мариуполь не удержали бы.

Позволю цитату из Вашего интервью, где Вы говорите о Петре Порошенко, поскольку Вы в течение программы несколько раз его упоминали:

"Война помогает удерживать власть. После войны сразу возникнут четкие конкретные вопросы. Власть больше не сможет манипулировать, что любые протесты - это российский сценарий, все несогласные - агенты Кремля. Надо будет говорить, чего мы реально достигли, за что воевали и как теперь будем отвечать перед семьями погибших». (Lb.ua, 15 июня 2017).

Вы не верите в то, что президент Порошенко завершит войну на Донбассе?

Я не верю. Я хочу сказать, что во всех действиях Минской группы не было четких указаний договариваться. А это так - процесс ради процесса. И мы видим это, каждая война, которая больше 2-3 лет это - как еще Наполеон говорил, что каждая война, которая затянулась - это уже коррупция. И мы видим, что это уже выгода. Сегодня мы видим, что не только политическая у него целесообразность и он сдерживает именно эти силы. И много, хочу сказать, тех, которые готовы были бы выходить на Майдан и сказать: «Вот тебе красная карточка», не выходят, потому что понимают, что это будет на пользу России. И поэтому у многих людей есть внутреннее понимание. А это еще и большая коррупция. Поэтому мы видим, что на этом зарабатывают. В ОБСЕ говорят, много сегодня информации в публичном пространстве, коррупция у нас там, на раз линии разграничения, торговля с оккупированной территории, неофициальная, а контрабанда действует до сегодняшнего дня.

 

В сентябре 2014 года Басманный суд Москвы объявил, что арестовал Ваши активы. О каких именно активах идет речь?

Все активы, которые были. Потому что когда мы делали этот договор с россиянами, они знали полностью всю корпоративную структуру. И они полностью арестовали всю структуру, и сейчас мы уже в Лондонском суде отстаиваем свои права.

Но они остаются акционерами? В каком сейчас это состоянии?

Они и управляли. С 2010 года я не управляю и никак не влияю. А в 2014 году полностью арестовали и со мной никто не согласовывает никакие действия. Сейчас в судебном пространстве я отстаиваю свои права.

Сейчас Вы взялись за создание партии "Основа". Для чего мультимиллионеру партия? Чем она будет отличаться от тех, которые уже существуют?

Я никогда не хотел в партию. Более того, меня постоянно приглашали. Ни в 2005-м, ни в 2006-м, ни в 2014-м, ни в 2016-м не хотел. Я все-таки думал, что будут те политические силы, которые реально будут нашу страну не разрушать, а действительно развивать. Потому что по потенциалу мы можем расти, 10 процентов и более десяти. В рамках той стратегии, и я этим занимался, формированием объединения предпринимателей, бизнеса, ассоциаций, а затем и науки относительно создания стратегии. И когда мы эту стратегию сделали, которая называется «Доктрина 2030», где мы хотим, чтобы Украина была в тридцатке самых развит, самых лучших стран, чтобы ВВП страны было 710-750 миллиардов в 2030 году. Чтобы у нас было создано не менее 50 процентов среднего класса. Чтобы продолжительность жизни выросла, чтобы по всем ценностями человеческими мы были лучшими. А потом мне говорят, что вы разработали. Я этим занимался, я не занимался политикой. А потом говорят: хорошо, у нас эта стратегия. Как будем воплощать? И меня туда звали. Но в каждой политической силы уже история, и не лучшая история, к которой хочу участвовать и принимать моральную ответственность. И тогда это я сделал лишь из одного желания, что нужно сделать политическую силу, которая победит и будет не разрушать страну, а развивать. 10-15 процентов каждый год. Новая модель, где мы уничтожим полностью коррупцию и сделаем одну из лучших стран, чтобы люди не уезжали. Я не хочу уезжать из страны, я не хочу, чтобы мои дети уезжали, я хочу, чтобы люди здесь оставались, потому что наша страна уникальная. Мы имеем уникальную историческую культуру, и это очень большое достижение. И поэтому, когда люди уезжают из нашей страны, там очень трудно интегрироваться. Я хочу, чтобы здесь все оставались и жили достойно. Ради этого мы и создали эту новую идеологическую партию.

Фото: Виктория Руденко.