Інтерв'ю

14 Грудня 2006
Пінчук: Мене більше цікавить суспільство, ніж політика
В ексклюзивному інтерв'ю газеті «Дело» Віктор Пінчук розповів, що зараз готує український ланч у Давосі. Чекає, що прийдуть президенти Клінтон і Кваснєвський, Запрошений також генеральний директор СОТ пан Паскаль Ламі.

– Как вы оцениваете главное событие уходящего года в Украине — смену правительства и, фактически, власти? Вам импонирует правящая коалиция?

– Как можно оценивать смену правительства, которая произошла в соответствии с новыми нормами Конституции? Логично и закономерно, что правительство формирует тот, кто набрал наибольшее количество голосов. Это соответствует демократическим, европейским нормам.

Конечно, я был сторонником того, чтобы была «широкая» коалиция, с участием «Нашей Украины». Но — не сложилось. К сожалению. А не сложилась она не из-за каких-то действительно стратегических разногласий, а исключительно потому, что некоторые люди, прикрываясь разговорами на темы, которые сейчас для страны не принципиальны, просто не сумели кое-что поделить.

– Почему, по-вашему, происходит «перетягивание каната» между президентом и премьером?

– В истории Европы много примеров, когда президент возглавлял одну политическую силу, а глава правительства — другую. Сегодня в Европе мы такие единственные, но недавно подобное было в Польше, во Франции вообще много раз — и левое правительство было при правом президенте, и наоборот.

А в США? Увидите, какие проблемы будут у президента Буша с демократическим большинством в Конгрессе и сенате.

Этого нигде не было и не будет просто. Причем у нас больше не объективных противоречий, а надуманных проблем. Но я вижу и у Ющенко, и у Януковича потенциал для сотрудничества. Зная обоих лидеров и их команды, думаю, что они все-таки смогут вместе работать для страны.

– Действия нынешнего правительства улучшают инвестиционный имидж Украины за рубежом? 

– Инвестиционный имидж улучшают все инициативы, которые способствуют стабильному росту экономики и созданию понятных и равных для всех правил бизнес-деятельности.

Зарубежные инвесторы оценивают инвестиционный климат по трем критериям: во-первых, соответствует ли практика ведения бизнеса мировым стандартам; во-вторых, защищаются ли в данной стране права инвесторов; в-третьих, стабильна ли политическая ситуация.

– Что из этих трех критериев сейчас наиболее проблемно?

– Наша ситуация пока не идеальна по всем трем. У нас есть проблема рейдерства, причем рейдерским атакам подвергаются как украинские, так и зарубежные компании, работающие в Украине. Наша судебная система далеко не всегда в состоянии защитить добросовестного инвестора. Реприватизация осуждена на высшем государственном уровне, но в стране продолжаются процессы, по сути своей являющиеся реприватизационными. Наконец, инвесторы не уверены в том, что все бизнесмены в Украине находятся в одинаковом положении и никому не предоставляются преференции. Так что сегодня в актив можно пока записать только достигнутую относительную стабильность политических институтов.

– Вы говорите о преференциях одним бизнесменам перед другими. Как вы расцениваете нынешнюю политику правительства по возврату НДС экспортерам? Например, тот факт, что «донецким» возмещают в первую очередь?

– Я этого не проверял, я об этом только слышал. Если слухи соответствуют действительности, это очень плохо.

Есть системная проблема — у нас несбалансированный бюджет. Значит, нужен приоритет — кому платить в первую очередь. Не «олигархам» же отдать деньги, конечно, сначала пенсионерам.

Ну, так давайте это обсуждать — наверное, можно договориться и «пропустить вперед» бюджетников. Перекредитовать государство по каким-то понятным правилам. Но только, пожалуйста, скажите — когда вы сбалансируете бюджет, все компенсируете, и что сделаете, чтобы такого впредь не было.

И только не нужно давить. А то мне тут уже начинают говорить, что мы уходим от налогов, грозят комплексными проверками. А ведь мы же просто колоссальные налоги платим! Мы прозрачная компания, планируем выход на IPO. Меня такое давление категорически не устраивает — мы с этим будем бороться.

– У вашей компании есть проблемы с возмещением НДС?

– На прошлой неделе мне докладывали, что за последнее время у наших предприятий накопилось 198 млн. грн. просроченного НДС.

– Правду говорят, что вернулись откатные схемы?

– Они вернутся, если бизнесмены на это пойдут. Я сказал категорически: ни копейки.

– Вы один из первых и крупнейших бизнесменов, который пострадал от рейдерства. 

– Я не пострадал, а приобрел огромный опыт. И я благодарен Всевышнему, друзьям, даже врагам — за те уроки, которые получил за последние пару лет. Лучше понял, что на самом деле важно, а что — нет. И кто чего стоит.

– Рейдерство появилось после того, как ушел Леонид Данилович. Потому что тогда был центр принятия решений…

– Это связанные вещи. Леонид Данилович с его характером, принципами, ценностями никогда такого не допустил бы в стране.

В принципе, системно в Украине рейдерства никогда не было. Появилось оно тогда, когда новая на тот момент власть занялась переделом. И рейдерство стало востребованным, для него была создана среда. Тут-то и сошлись вместе люди, которые стремились свести счеты и заодно нажиться, и те, кто хотел отхватить чужое и уже имел для этого специалистов и технологии.

– На последней встрече бизнесменов с президентом обсуждался вопрос борьбы с рейдерством?

– Послушайте, если честно, то я считаю, что тут нечего обсуждать. Власть должна употребить власть. И все тут же прекратится.

В России рейдерство какое-то время процветало, но там с этим покончили. Причем образцово-показательно. Был конфликт вокруг одного объекта: суды, списание акций, размывание, дробление — все как положено. По распоряжению Кремля создали специальную следственную группу, обеспечили условия, чтобы никого из этой группы невозможно было коррумпировать, и раскрутили всю цепочку. Привлекли к ответственности всех: и специалистов-разработчиков, и технологов. Юристов, адвокатов, даже банкиров. И тех, кто давал взятки, и тех, кто их брал. Короче, всех, кто обеспечивал рейдерскую схему. Кого-то посадили, кто-то до сих пор прячется за границей. Все — больше никому неповадно.

Да, здесь вмешался Кремль. Но я не понимаю, почему Банковая и Грушевского должны быть слабее.

– Имели ли место в действительности союзнические отношения между Игорем Коломойским и Юлией Тимошенко в борьбе против вашего бизнеса?

– Знаете, как сказал один старый и мудрый человек — один из героев фильма «Назови свое имя»: «Может, этот парень и не похож на еврея, но почему-то все евреи на него похожи». Может быть, отношения Юлии Владимировны и Игоря Валерьевича в истории с попытками захвата НЗФ и не были партнерскими, но со стороны они почему-то выглядели именно так. Допустим, что в тот момент у них просто совпали интересы. 

– Правда ли, что конфликт вокруг Никопольского завода ферросплавов — это личный конфликт между Пинчуком и Коломойским? Говорят, вас помирил Леонид Данилович, позвав неожиданно к себе.

– У нас с Игорем Валерьевичем интересные отношения. Мы уважаем друг друга. Он мне импонирует как человек очень способный, умный, талантливый даже. Поэтому, что касается конфликта, то это — бизнес, и ничего личного.

А что касается «помирил»… я не могу сказать, что Леонид Данилович помирил, хотя когда мы встречались, он советовал: «Прекращайте ерундой заниматься». Можно сказать, что он способствовал.

– Вы можете рассказать, какие существуют у вас с Коломойским договоренности по НЗФ?

– Нет, точно не могу.

– А сейчас на НЗФ поставляется руда из «приватовских» ГОКов?

– В том числе, да.

– Ходят разные слухи.

– Пусть ходят.

– Просто для всех удивительно, после таких войн, теперь говорят: вот менеджмент совместный на НЗФ работает. 

– У бизнесменов, как и у политиков, есть единственный способ цивилизованно решать конфликты — садиться вместе, договариваться, находить компромиссы.

– На какой стадии находятся судебные дела, связанные с НЗФ? 

– Уже две судебные инстанции признали право собственности на акции НЗФ за консорциумом «Приднепровье» как за добросовестным приобретателем. Эти решения полностью соответствуют нормам и практике европейского права. И мне совершенно непонятно, почему государственные органы, Фонд госимущества и Генпрокуратура продолжают действия по отбору этой собственности — то есть, фактически, продолжают реприватизацию на фоне совершенно противоположных заявлений и президента, и премьера.

– Вы считаете, что не было обоснованных претензий к приватизации?

– Никакой из крупных бизнесов Украины не был зачат в пробирке, и уж тем более никакой — непорочно. Никто здесь не сделал огромных состояний на компьютерных технологиях, и никто не получал миллиардного наследства. Все участвовали в приватизации. В конечном итоге именно она создала ту экономику, которая сейчас имеет самые высокие в Европе темпы роста.

Украинская приватизация была такой, какой была. Возможно, мы не были лучше других. Но хуже других мы точно никогда не были. Мы всегда действовали в рамках закона и общих для всех правил, и готовы доказывать это в любых судах, вплоть до Европейского. Что называется — до победного конца.     

– В прошлом вы заявляли, что уйдете из политики, если государство сможет гарантировать неприкосновенность бизнеса. Уверены ли вы сейчас, что неприкосновенность бизнеса в Украине обеспечена? 

– Уже три года, как я официально заявил, что не буду баллотироваться в следующий состав Верховной Рады, потому что убежден, что бизнес и политика должны быть разделены.

Бизнесмены в парламенте просто не могут выбросить из головы свой бизнес, как бы они ни старались. Исключений нет. Я тоже, к сожалению, исключением не был.

А у парламентария во время голосования в голове должны быть совершенно другие вещи. И если возникает соблазн, то как ты будешь голосовать в интересах страны, если знаешь, что в результате такого голосования что-то потеряешь сам? Слишком велики здесь риски и искушения.

Но защита бизнеса все еще не обеспечена. И то, что сейчас в парламенте много бизнесменов, это прежде всего вина той политики реприватизации и репрессий, которую мы видели в стране в 2005 году.

– А вы сами в политику возвращаться не собираетесь?

– Нет, не собираюсь. Честно говоря, сегодня меня больше интересуют проблемы общества, чем политика. Я вообще к украинской политике отношусь теперь по-другому, чем несколько лет назад. Когда-то президент Путин говорил, что он хочет быть равноудаленным от всех олигархов. Вот и я стараюсь быть равноудаленным от всех политических сил.

– У Путина равноудаленность получилась неполная. Есть ведь Ходорковский!

– Ну, у меня тоже полная не получается. Есть ведь Тимошенко.

– Сейчас «Укргаз-Энерго» отказывается поставлять газ «приватовским» предприятиям? Вы не боитесь, что вам тоже начнут диктовать какие-то условия?

– На самом деле эти угрозы (газовые. — Ред.) — отличные вызовы, которые нас всех стимулируют, мотивируют. Например, сейчас мы строим новый электросталеплавильный завод. Это позволит нам закрыть мартеновские печи. Потребление газа сократится на 90%.

– Этот завод будете строить на базе «Днепроспецстали»?

– Нет. Хотя название похожее — «Днепросталь». Это будет суперсовременный электросталеплавильный завод в Днепропетровске. Проект стоит четыреста с лишним миллионов долларов.

– А как разрешился конфликт с Константином Григоришиным, возникший вокруг «Днепроспецстали»? В прессе писали, что вы с ним обменялись активами.

– Это ерунда и сплетни. Мы не конфликтовали и ничем с ним не обменивались. Мы за деньги у него купили 30% акций завода.

– Состоится ли, все-таки, сделка по продаже Укрсоцбанка итальянскому «Банка Интеса»? 

– Знаете, когда я смотрю на рост банковского сектора, оцениваю тенденции и перспективы, то иногда спрашиваю себя: «Зачем я продаю такой хороший актив?» Помните, у Михалкова — такая корова нужна самому! Но слово есть слово — подписан контракт, и, согласно его условиям, сделка должна завершиться до 31 марта.

– В последнее время в СМИ появилось много сообщений о возможной реструктуризации «Интерпайпа». 

– Главная цель нашей реструктуризации — это переход от промышленно-финансовой к инвестиционной группе, к портфельной компании.

Наша новая, если хотите, философия состоит в том, что мы переходим от максимизации прибыли к максимизации капитализации. Переходим от управления активами к управлению инвестициями, от операционного менеджмента к финансовому контролю.

«Интерпайп» будет являться теперь частью нашей новой группы. Это будет бренд только нашего трубного и колесного бизнеса. Презентация «Интерпайпа» в этом качестве состоится в ближайшее время. Другие наши бизнесы и компании будут иметь другие бренды.

– Что вашей компании даст вступление Украины в ВТО?

– Для бизнеса ВТО — это стабильность и потенциальный рост капитализации. Я бы сказал, что вход в ВТО будет способствовать выходу на IPO.

– В каком году?

– Для «Интерпайпа» ориентир — 2008-2009 годы.

– Вы уже определились, какой процент ценных бумаг будете размещать? 

– Не определились.

– Это будет до 10% или больше?

– Тактику будем определять позже. Мне не жалко — сделаем так, как правильно.

– На какие проекты будут направлены привлеченные деньги?

– Я считаю, что нужно покупать другие заводы.

– Где?

– На планете. В разных местах.

– Вы что-то присмотрели?

– Есть планы. А наша новая инвестиционная группа, конечно, будет приобретать активы в наукоемких, high-tech и активно развивающихся секторах экономики. Не только в Украине, но и в Европе, России и США.

– Вы не планируете продать свои медиаресурсы? 

– У меня очень много таких предложений. Мы не продаем ничего, ни одной акции. Мы готовы рассматривать только предложения по слиянию, объединению с крупными мировыми игроками. Тогда наши активы — или какой-то из наших активов — становятся частью глобального.

– Сегодня к власти пришли «донецкие», несколько лет назад говорили, что при Кучме страной руководили представители «днепропетровской элиты». Может ли днепропетровская элита и бизнес вернуть былое влияние в политике? 

– Стране сейчас нужна не донецкая или днепропетровская элита, а профессиональная элита. Национальная элита, объединенная общими целями и ценностями. И было бы большой ошибкой со стороны «регионалов» опираться только на земляков, а не на лучшие силы всей страны. Но, по-моему, они формируют команду не по региональному, а по профессиональному принципу. И там сегодня собрались яркие и сильные люди.

Впрочем, президент тоже сейчас, как мне кажется, сформировал свою лучшую, действительно высококлассную команду. Потому что наконец-то подобрал людей не по цвету шарфика, месту рождения или заслугам перед революцией, а по критерию профессионализма.

Теперь все зависит от взаимодействия Банковой и Грушевского. Если небесная канцелярия отвечает за климат за окном, то эти две — за климат в государстве.

Например, успех украинского бизнеса зависит не только от его менеджерской команды, но и еще от двух команд — президента и премьера. И если они все-таки нацелятся на конфликт, а не на общую работу, если не будет синергии этих двух команд — капитализация любой украинской компании в лучшем случае не увеличится. Пусть хоть все ее топ-менеджеры будут выпускниками Гарварда.

– А что, желательно формировать команду из выпускников Гарварда?

– Нет, нужно сделать так, чтобы наше образование было не хуже. Учиться, учиться и учиться — вот первооснова модернизации страны. Образование, продвижение нового поколения — это вообще мой главный приоритет в общественной деятельности.

Нужно поддерживать молодых и талантливых, создавать условия для их развития. Мы начали стипендиальную программу «Завтра.UA» для лучших студентов Украины, запустили проект «Киевская Школа Экономики».

– На презентацию этой школы приезжали «звезды» — Фрэнсис Фукуяма и Роберт Энгл. Сложно договариваться о таких визитах? 

– На самом деле все постепенно строится. Сегодня уже легко.

Если человек видит, что тебе нужен не его автограф, а его участие в интересном проекте, в модернизации целой страны — он и сам пойдет на контакт, и других привлечь поможет.

Мировая интеллектуальная элита — это ведь такая глобальная деревня. Все друг друга так или иначе знают. И рекомендации общих знакомых значат очень много. Остальное — вопрос графика.

– Ваши евроинтеграционные проекты работают по такому же принципу? 

– Конечно. Ялтинская Европейская Стратегия — это институт гражданского общества. Большая сеть, основанная на постоянных контактах и совместных действиях авторитетных людей нашей страны и Запада. Людей, способных объяснить Украине, зачем ей Европа, а Европе — зачем ей Украина.

Чем больше единомышленников и «лоббистов», от которых в итоге все зависит, тем лучше. Только за последнее время члены правления YES встречались с Жозе-Мануэлем Баррозу, Бенитой Ферреро-Вальднер, Олли Реном.

– Чего же не хватает Украине, чтобы стать членом Евросоюза?

– Реформ, которые, вообще-то, нужны нам сами по себе.

Проведите реформы, подайте заявку в нужный период времени — и заходите в Европу. И вам никто не сможет отказать. Есть Конституция Европы, статья 49 которой говорит: любая европейская страна имеет право быть членом ЕС. Хотите идти в Европу — идите.

– Есть планы по международному продвижению Украины на ближайшее время?

– Сейчас мы готовим другое, уже традиционное мероприятие — украинский ланч в Давосе. Дискуссия будет о месте Украины в глобальном мире, куда она двигается. Ожидаем спикеров высшего уровня. Думаю, что примут участие президенты Клинтон и Квасьневский, еврокомиссар по расширению Олли Рен. Приглашены генеральный директор ВТО г-н Паскаль Лами и Джордж Сорос. Ну и хотелось бы, чтобы кто-то Украину адекватно представил.

– По каким принципам, критериям отбираются ваши благотворительные проекты? 

– Модернизация страны, продвижение нового поколения в обществе, политике и бизнесе — моя стратегия при выборе всех общественных и благотворительных проектов.

Кроме того, мы постоянно ищем международных партнеров, совместные проекты с которыми могут принести пользу нашей стране. Например, фонд моей жены Елены совместно с Фондом президента Клинтона начали проект, направленный на борьбу с ВИЧ/СПИДом в Украине.

– Как вы планируете развивать PinchukArtCentre?

– Так, как он и задумывался — не столько как музей, сколько как культурный центр. На следующий год запланировано несколько очень интересных выставочных проектов. Уже в январе представим молодых украинских и американских современных художников.

Параллельно готовимся к очередному Венецианскому бьеннале.

Кстати, в связи с этим я постоянно вспоминаю «Арсенал». Какое Киевское бьеннале там можно было бы проводить — это было бы культурное событие мирового уровня! Конечно, сейчас у государства есть другая концепция для «Арсенала» — но ведь эти проекты не двигаются. Может быть, имеет смысл вернуться к тому проекту «Арсенала», с которым мы победили в свое время на конкурсе? Я по-прежнему готов инвестировать в этот проект очень серьезные средства.

– Недавно у вас была встреча с президентом по поводу «Мыстецького Арсенала». Вы предлагали Виктору Ющенко вернуться к вашему проекту?

–Конечно. Ведь концептуальная идея государственного проекта, как мне кажется, еще не сформирована. Сколько музеев разместить? Десять, пятнадцать?.. Откуда возьмутся экспозиции — из запасников? Почему это должно быть кому-то интересно? Британский музей, Лувр и Эрмитаж уникальны тем, что там собраны сокровища всей мировой цивилизации. А чем будем уникальны мы?

Когда мы говорим о таком «главном» украинском музее, то нужно показывать не только откуда мы, но и куда мы. Для этого в мире существует такое универсальное понятие, как музей современного искусства. И есть огромный регион, кусок мира, где нет таких музеев. Их нет, как мне говорят эксперты, от Праги до Владивостока. И нужно занять это место, эту нишу. Это может быть наша роль — музей современного искусства целого региона.

– Вы об этом говорили с президентом?

– Да. Говорил. Мне показалось, президент заинтересовался.

«Дело», 14 декабря 2006 г.

Нові досьє

Parimatch (Parimatch LLC)

Parimatch (ТОВ «Паріматч»)

Кацуба Олександр

Denis Gorbunenko

Горбуненко Денис Володимирович

Atayants Oleg Evgenyevich

Атаянц Олег Євгенович

Вадим Машуров. Все о карьере и бизнесе

Vadim Mashurov. All about career and business

Азовець Кирило Беркаль (Кірт): Війну з Росією ми ніколи не закінчимо, якщо не здобудемо у ній перемогу